> «Странные эти люди, китайцы, Кулум, — добавил Струан. — Например, из трехсот миллионов китайцев только император имеет право писать алой тушью. Попытайся представить это. Если бы королева Виктория заявила в один прекрасный день, что отныне только ей дозволено пользоваться красными чернилами, как бы мы не любили ее, сорок тысяч британцев в тот же миг отказались бы от всех чернил, кроме красных. Я бы первый так поступил.
— И каждый Китайский торговец (англичанин, торгующий с Китаем), — вставил Лонгстафф с издевкой, которой сам, очевидно, не замечал, — непременно послал бы ей бочонок чернил означенного цвета — с оплатой по получении — и заверил бы Ее Британское Величество в своей готовности стать поставщиком Короны — по соответствующей цене. И все заверения непременно были бы написаны красным.»
Джеймс Клавелл, «Тай Пэн».

—-

https://web.archive.org/web/20111003174633/http://antoin.livejournal.com/865880.html
огораживания

https://web.archive.org/web/20170620072459/http://antoin.livejournal.com/819477.html

> Часто повторяют потрясающий факт — что в начале 19 века в Англии смертной казнью наказывались 222 преступления. На деле же всё не так весело: за вычетом нескольких никогда не применявшихся древних статей было только 20 преступлений, караемых смертью, просто с различными подвидами (поджог например был в 7 вариантах).

https://web.archive.org/web/20091206102353/http://antoin.livejournal.com/830401.html
Миф о кровожадных судьях.
Миф о преследовании преимущественно бродяг.

https://web.archive.org/web/20170528183131/http://antoin.livejournal.com/829690.html
Когда речь заходит о Генрихе VIII многие любят говорить, что он казнил 72 000 человек. Особенно эта цифра нравится тем, кто пытается доказать исключительное милосердие Ивана Грозного

В 1792 году, на пике английской работорговли, из портов Британии «на дело» вышло 204 судна общим водоизмещением в 38 тысяч тонн. Это соответствовало всего 2.6% британского торгового флота по тоннажу (1.44 млн тонн / 14334 зарегистрированных на этот год кораблей). При этом, так как в работорговле не было каких-либо входных барьеров, её прибыли были не выше, чем в среднем в морской торговле. И даже если бы вся прибыль работорговцев инвестировалась в развитие британской экономики, доля этих средств в общем объеме инвестиций составляла бы менее 3%.

как насчет производств, использовавших труд рабов? Основным продуктом, создававшимся рабами в британской Вест-Индии был сахар (и его субпродукты — ром и патока). В 1655 году сахарное производство ограничивалось по большей части Барбадосом. Там трудилось 20 тысяч негров, что соответствовало населению небольшого города. В 1670 году продукция Вест-Индии составляла около 0.5% национального дохода. Существенное увеличение масштаба производства произошло в 18 веке. К его концу население Вест-Индии достигло 760 тысяч человек, 88% из которых были рабами. Доход плантаций вырос с 800 тыс фунтов в 1700 до 1.55 млн в 1770 — почти в 2 раза.

Однако, несмотря на впечатляющий рост, производство сахара не стало ведущей отраслью экономики Британии. Добавленная стоимость, создаваемая в производстве сахара, в 1805 году составляла менее 2.5% национального дохода, при количестве занятых в 3.7% рабочей силы государства. Многие другие отрасли — например, черная металлургия, текстильная промышленность, овцеводство — создавали гораздо большую стоимость (см таблицу). При этом скорость их роста могла превышать скорость роста плантационной экономики. Например, льняное производство в Шотландии выросло в 6 раз со второй трети до конца 18 века, сравнившись по объему с сахарным. Это говорит о том, что сахар не давал каких-то сверхприбылей, которые могли бы обеспечить основу для накопления капитала.

Только 20% продукции и так сравнительно небольшой отрасли шло на экспорт. По потреблению сахара на душу населения Британия вышла первое место в мире, но вряд ли это могло сильно помочь индустриализации. При этом страны Европы, получавшие бОльшую пользу от эксплуатации колоний (Португалия, Испания, Франция), не развивались быстрее Ангии, а только все больше от нее отставали.

Идея того что общество при капитализме «потихоньку перерастает взгляд на экономику как на игру с нулевой суммой» это примерно как «крокодил потихоньку осознаёт что надо быть вегетарианцем».

Костёнки или монголы как капиталисты это вообще цирк, первобытное общество не имеет отношения к капитализму. Давайте тогда уж и хомяка объявим капиталистом, концентрирующим зерновой капитал в своей норе.

«Британская текстильная промышленность в XVI–XVII вв. была совершенно неконкурентоспособна по сравнению с индийской. Индийские ткани (и хлопчатобумажные, и шерстяные, и шелковые) были выше качеством и зачастую стоили на европейских рынках меньше, чем английские. Чтобы искусственно оградить свой недостаточно качественный товар от конкуренции, британские «фритредеры» прибегли к 80-процентной покровительственной пошлине».

«Сами жители Британии не проявляли «патриотизма» и не горели желанием переходить с превосходных индийских тканей на некачественные отечественные. Британские источники конца XVII в. констатировали: «После революции 1688 г. увлечение ост-индскими ситцами распространилось во всех классах общества». А. Мортон констатирует: «Прекрасные хлопчатобумажные ткани ввозились из Индии и были очень популярны до тех пор, пока в 1700 г. постановлением парламента не был запрещен их ввоз на том основании, что он «неизбежно наносит большой ущерб … королевству тем, что выкачивает из него средства»…»». Так английские ткани стали конкурентоспособными в Англии.

А в Индии они стали более выгодны, когда индийское производство англичане обложили непосильными налогами.
После того, как англичане одержали верх… они фактически всеми силами противились развитию некоторых отраслей индийской промышленности, в частности росту хлопчатобумажных предприятий в Бомбее и Ахмадабаде. Изделия этих индийских фабрик были обложены особым налоговым сбором, или пошлиной на хлопок. Пошлина была введена с целью облегчить конкуренцию для английских хлопчатобумажных товаров из Ланкашира с индийскими текстильными изделиями». Либералы, такие либералы!

Колонии как раз для того и создаются, чтобы захватить рынок силой. Силой навязать свои условия торговли и силой препятствовать торговле других стран в колонии.
Если есть возможность вытеснить конкурентов исключительно методами конкуренции — не нужно превращать рынок сбыта в колонию. К примеру, к концу XIX в. США потеснили Англию в Южной Америке именно методами конкуренции.

К. Маркс не разбирался в экономической теории, поэтому его выводы и соображения на эту тему ничего не стоят. Британцы надеялись что дешевая рабочая сила в Индии поможет им разбогатеть. Они привозили текстильные фабрики в Индию. Но индийский рабочий с трудом обслуживал даже один станок. В то время как в Англии рабочий обслуживал 6 ткацких станков одновременно. Текстильная продукция Англии наводнила рынок, потому что она была выгоднее для покупателей по соотношению цена/качество. Экономика это не война, тут нельзя захватить рынок силой. Посмотрите последние 100 лет большая часть добавленной стоимости производится предпринимательской инициативой, а не грабежом и насилием. Англия ткацкий станок вывезла из колонии? или производство паровозов? или может высокую производительность труда они из колоний вывезли? Источник богатства англии это защищенные права собственности и свобода предпринимательской инициативы.

Это написано большим путаником. Первая стадия колонизации — это прямое ограбление, а не рынок сбыта. На этой стадии данные о французском экспорте в Алжир в период его завоевания не имеют значения. Вместо этого следует рассмотреть, как был организован налоговый грабёж Алжира, как у алжирцев отбирались земли и передавались французам, как производство на этих землях обогащало Францию, но не Алжир. Но путаник тут «внезапно» замолкает.
Говоря о Голландской Бразилии он должен был бы сказать, что как раз в середине XVII в. голландская торговля и голландский флот в Атлантике начали уступать английской торговле и английскому флоту. После восстановления независимости Португалии в 1640 г. возобновился и её давний союз с Англией. «И по этой же причине были легко сданы Новые Нидерланды» англичанам — потому что английский флот в Атлантике стал сильнее голландского. Но путаник этого «не знает».

Этот путаник не способен последовательно и связно рассмотреть вопрос об Ост-Индской компании. В XIX веке могли, а он не может.
С чего начинался британский колониализм в Индии:
««Разграбление Бенгалии» после битвы при Плесси стало официальным термином исторической науки. В одном только Муршидабаде английские солдаты награбили на 3 млн ф. ст. Только расхищение государственной казны Бенгалии принесло англичанам 5 млн 260 тыс. ф. ст. Отбирая товары или скупая их по произвольно установленным ценам, а также навязывая местному населению ненужные залежалые товары по баснословно высоким ценам, служащие Ост-Индской компании только с 1757 по 1780 г. нажили в Бенгалии 5 млн ф. ст. Чистый доход компании в Бенгалии вырос с 14 млн 946 тыс. рупий в 1765 г. до 30 млн рупий в год в 1776–1777 гг. И т.д., и т.д. Так Ост-Индская компания извлекала колоссальные доходы из неравноправной торговли и спекуляций» — https://scepsis.net/library/id_2289.html
Статья по ссылке как раз разоблачает одного из путаников и вралей, пытающихся защищать колониализм.

Потом, уже в XIX веке, Индию стали превращать в рынок сбыта и источник сырья для английской промышленности. К. Маркс:
«Англия сначала вытеснила индийские хлопчатобумажные изделия с европейских рынков, затем приступила к ввозу в Индостан пряжи и кончила тем, что стала наводнять родину хлопчатобумажных изделий хлопчатобумажными товарами. За период с 1818 по 1836 г. экспорт пряжи из Великобритании в Индию возрос в отношении 1 к 5 200. В 1824 г. ввоз английского муслина в Индию едва достигал 1 000 000 ярдов, между тем как в 1837 г. он уже превышал 64 000 000 ярдов. Но за этот же самый период население Дакки сократилось с 150 000 жителей до 20 000».
А путаник XXI века не может (спонсоры не позволяют или умственная недоразвитость?) рассмотреть колонии с точки зрения рынка сбыта товаров метрополии. Для чего, собственно, торговля колонии и завязывалась исключительно на метрополию, торговля её с другими странами запрещалась, и вводились «грабительские тарифы, чтобы колония оплачивала все расходы метрополии на торговлю с колонией».
Это было характерно не только для колоний, населённых переселенцами.
Роль колоний как источника дешёвого сырья также не рассматривается. Та же Англия первоначально использовала в основном хлопок из Северной Америки, но во второй половине XIX века стала переориентироваться на индbйский хлопок. А Голландия в ХХ веке вывозила из Индонезии уже не пряности, а каучук и нефть.

О старой Ост-Индской компании ещё в XIX веке написано было:
«Сокровища, притекавшие из Индии в Англию в течение всего XVIII в., приобретались не столько путем сравнительно незначительной торговли, сколько путем прямой эксплуатации страны и захвата огромных богатств, переправлявшихся затем в Англию».
«Союз между конституционной монархией и пользующимися монополией денежными магнатами, между Ост-Индской компанией и «славной» революцией 1688 г. был взлелеян той же самой силой, которая во все времена и во всех странах связывала и объединяла либеральный капитал и либеральные династии, а именно силой коррупции…
Еще в 1693 г., как это было установлено парламентским расследованием, ежегодные расходы Ост-Индской компании под рубрикой «подарков» власть имущим, редко превышавшие до революции 1200 ф. ст., достигли к тому времени суммы в 90000 фунтов стерлингов. Герцог Лидс был обвинен в получении взятки в 5000 ф. ст., а сам добродетельный король был изобличен в получении 10000 фунтов стерлингов. Помимо этих прямых подкупов, от конкурирующих компаний избавлялись путем предоставления правительству огромных займов за самые низкие проценты, иди же посредством взяток директорам этих компаний».
«После устранения в 1813 г. препятствий для торговли, размеры торгового оборота с Индией в очень короткое время более чем утроились. Но это было еще не все. Весь характер этой торговли изменился. … Индия, бывшая с незапамятных времен величайшей мастерской хлопчатобумажных изделий, которыми она снабжала весь мир, стала наводняться теперь английской пряжей и английскими хлопчатобумажными тканями. После того как собственные индийские изделия были изъяты из продажи в Англии или стали допускаться лишь на самых жестких условиях, Индию наводнили изделия английской промышленности, облагаемые небольшой и по существу лишь номинальной пошлиной, что привело к гибели местное, некогда столь славившееся хлопчатобумажное производство». — https://fil.wikireading.ru/32681

https://george-rooke.livejournal.com/422125.html

Возможно для кого-то это окажется шоком, но я вам скажу, что на самом деле колонии — вещь убыточная. Давайте возьмем к примеру французский Алжир. В 1830-м он стал колонией Франции. Алжир — ведь тепло и хорошо, правда? Ну давайте смотреть данные.
Итак, в 1831 году ввоз французских товаров в Алжир простирался до 7 млн. франков, в 1840 году он доходил уже до 40 млн. франков, а в 1884 году — до 289811000 франков. Вывоз же в 1830—40 гг. колебался между 2—3 млн. франков, в 1850 году он дошел уже до 5 млн. франков, а в 1884 году простирался на сумму в 175898000 франков.
Что мы видим?
В 1830-м превалирование ввоза над вывозом — 4 млн. франков.
В 1850-м — 35 млн. франков.
В 1880-е — 113 млн. франков.
Вроде отличный показатель для Франции, правда? Ввозим намного больше, нежели вывозим. Только вот проблема. Эту разницу платили не жители Алжира, не французские колонисты или арабские папуасы. У них на это денег не было. Эту разницу платило… французское правительство. Чтобы «цивилизировать» Алжир, чтобы создать условия, когда туда вообще поедут колонисты, а аборигены захотят перейти из своего полудикого состояния в цивилизацию.
Но французы — это фу, правда? Они и Канаду с Индией потеряли, и колонизировать не умеют. Давайте возьмем настоящие колонизаторские нации. Например голландцы. Колонизаторы ведь? От бога, не иначе.
Читавшие «Сокрушение империи» помнят, чем закончилась колонизация Голландской Бразилии, траты на которую сначала в два, а потом в три раза начали превышать доходы с нее, и в результате голландцы решили уйти оттуда.
Поверьте, голландцы — очень скопидомная нация, они умели считать деньги. И по этой же причине были легко сданы Новые Нидерланды — ныне штат Нью-Йорк.
Англия. Вспомним, чем закончилась судьба самой крупнейшей английской частной колонизаторской компании — ОИК — она разорилась. Как же так? Индия! Там даже слоны в бриллиантах, у раждей кучи золота и алмазов, там бедняки расплачиваются за завтрак золотыми слитками. Как же так! А вот так! Чуть позже я объясню, в чем тут дело.
Мартиника, Тринидад, Бразилия, Перу, Мексика, Новая Зеландия, Южная Африка, и т.д. и т.п. — все они балансировали на грани рентабельности. Немецкая Намибия в 19 веке, так же как и Бельгийское Конго вообще никогда не были прибыльными, они обосновывались с другой целью.
Испанские Филиппины большую часть времени — убыточны.
…
Вообще, если рассмотреть все колонии, то прибыльных — реально прибыльных, причем долгое время — мы увидим только четыре — это североамериканские колонии Англии, Испанская и Португальская Америка, а так же голландская Юго-Восточная Азия.
Почему?
С Перу, Мексикой и Бразилией понятно — из первых двух испанцы вывозили 20-25 процентов своего бюджета в серебре. Из Бразилии португальцы вывозили четверть своего годового бюджета в золоте. Но как вы понимаете, у России это было со времен Ермака Тимофеевича, только надо было знать, где искать.
А вот вариант североамериканских колоний очень интересен. На чем имело английское правительство основной профит? Позволю себе цитату из Яковлева, которая многое объяснит: «Табак, возделывавшийся в Вирджинии, запрещалось вывозить непосредственно потребителям в другие страны, а надлежало сначала доставить в английский порт, хотя в конечном счете континентальная Европа поглощала две трети вирджинского табака. Плантатор мог продать табак только британскому купцу и отправить его только на английском корабле. Он не мог приобрести нигде товаров, кроме Англии, товары любых других стран предварительно поступали в английские порты, где они перегружались на корабли, следующие в Америку.
Вирджинские плантаторы при сбыте своей продукции всецело зависели от английских торговых домов. Табак, погруженный на судно, отправлявшееся через Атлантику, оставался собственностью плантатора, и он нес весь риск при доставке груза. На его долю выпадали все расходы – ввозные пошлины, стоимость фрахта, страховка, оплата хранения, определение качества табака, погрузки, разгрузки и доставки к месту продажи. Производитель возмещал все убытки, случавшиеся с товаром во время этих многочисленных операций. Все эти расходы английский торговец вычитал из суммы, вырученной от продажи табака.
Обычно вместе с грузом табака плантатор посылал список потребных ему товаров, которые доставлялись с обратным рейсом судна. Заказанное, естественно, выбиралось за глаза, плантатор не мог знать качества посылавшихся ему изделий или оспорить цену. Так протекал этот товарообмен, принявший в описываемое время значительный размах – ежегодно в Чезапикский залив входило около 120 кораблей, забиравших из Вирджинии и Мэриленда 45 тысяч тонн табака.
Очень часто случалось так, что низкие цены на табак в Англии не покрывали расходы по доставке и стоимость заказанных товаров. Плантатор, не имевший возможности при тогдашних средствах связи узнать об этом, не мог маневрировать. С обратным кораблем он получал заказанные им товары и уведомление о размерах предоставленного торговцем кредита. Долг с большими процентами приходилось погашать из стоимости урожая следующего года. Случалось и так, что стоимость партии табака не покрывала даже различных сборов. Их уплачивал торговец, увеличивая долг плантатора. Средства на расширение плантации, покупку рабов приходилось черпать у того же лондонского купца, предоставлявшего краткосрочные займы. Поскольку плантатор не мог выплатить их, в обеспечение шло его недвижимое имущество. Краткосрочная задолженность превращалась в долгосрочную закладную, а проценты по ней в первую очередь и взыскивались с каждой партии табака.
Коль скоро плантатор попадал в зависимость к кредитору, он не мог выбирать между различными торговыми домами и был навсегда прикован к одному торговцу, оказываясь полностью в его власти при определении условий продажи продукции.»
Ба, воскликнет наш искушенный читатель! Дык это же тот самый добрый кредит! Ну, все помнят, «БыстроДеньги» — «8-800-555-35-35, лучше позвонить, чем у кого-то занимать!» Именно так и есть!
То есть в случае, когда не имеем ништяков типа золота, серебра или перца (который продается с 1000-процентной наценкой) нужно иметь в колонии
а) не аборигенов, а поселенцев, причем в достаточно большом количестве, которым нужны блага цивилизации в виде мануфактурных и иных ништяков.
б) Нужно завязать торговлю этой колонии исключительно на метрополию.
в) Нужно ввести грабительские тарифы, чтобы колония оплачивала все расходы метрополии на торговлю с колонией.
г) Запрещать и вредить альтернативной торговле колонии с другими странами.
Ба, скажете вы, так это же прямой путь к войне за Независимость! Так и есть.
…
…
У немцев перед Первой мировой прибыльной стала Того. И на самоокупаемость вышло Самоа. Остальное — сплошные убытки (впрочем, они очень удачно обменяли у англичан Занзибар на Готланд).

>И Англия ещё могла не расходовать средств на содержание сильных сухопутных войск, в отличие, например, от Франции.
Ага, зато на флот тратила в несколько раз больше чем Франция. Да и во время войн нанимала немецких наемников, тех же гессенцев, да и в мирное время им приплачивала, дабы численность держали.