Речь идёт не об увеличении пайки, а о выполнении проекта стратегической важности. Так что Берия, не задумываясь ни о какой искусственной фальши, мог звонить куда считал нужным. Естественное поведение куратора.

Судно с одной стороны да но с другой? Их вместе держит работа заработок и нет возможности не видеть.возникает дружба которая проходит через года. Но всеравно не весь экипаж всеравно образуются кружки по интересам и схожести взглядов. И если представить что это судно попало куда то всеравно если не будет причин веских держатся друг за друга то разайдутся да и сколько таких случаев было когда часть говорит надо идти через лёд другая часть предлагает остаться и в итоге расходятся

Ну я как то сценарии и не пишу))) может и получился бы писатель не чуть не хуже чем многие современные. Но надо отдельно того кто ошибки править будет и знаки припинания за место скобок ставить)))

Омоновцев надо будет ещё постоянно снабжать патронами. А вообще недостатки коллективного попадания изложены здесь верно. Может, с экипажем корабля лучше получится? Всё-таки люди знают друг друга, знают, что от кого можно ожидать.
Мог бы получиться сюжет для нового произведения о попаданцах — не хуже многих других уже написанных. Но и не лучше, т.к. вопрос — зачем?
Зачем такие попаданцы, которые не соотносят свои проекты с местными реалиями и возможностями?

Нда, яркий пример того о чем эта статья. Именно адекватность и понимание что он может, а что нет и не позволят рассказывать про пулемет, если он желает выжить, конечно.
Впрочем, как сюжетный ход, не имеющий к технической достоверности никакого отношения, предложенный здесь сценарий вполне годится.

целина написана на голову выше среднестатистических мемуаров «положенных генералов».

переводили в советское время лучших. и выбирали лучшие произведение. извиняюсь не совсем точно сказал — копаться надо в фондах маловостребованной литературы. или копаться по формулярам — видишь неизвестный автор и чистый формуляр и заказываешь. пытаешься читать и откладываешь.
точнее надо было копаться. те десятки тонн шлака что напечатали в ссср «про производство» или «про войну» ( я не о симонове и других известных понятное дело) по большей части выкинули или списали за полной невостребованностью…
ps
целина это мемуары. а что мемуары не могут быть интересными? и целина написана на голову выше среднестатистических мемуаров

«Целина» — это даже не художественное произведение, это 3-я часть мемуаров Брежнева.
Раньше я так и делал — заходил в библиотеку, рылся в фондах (состоявших преимущественно из литературы, изданной в советское время). Было всякое, но и интересное всегда находилось. Теперь иногда роюсь в книжных завалах, где основная часть литературы — российская и переводная. Так что сравнить могу. В том, что издаётся теперь много:
1) бессвязного, логически непоследовательного и потому неправдоподобного (в отличие, например, от мира Толкиена и ещё нескольких, где всё взаимосвязано);
2) малохудожественного — ещё менее художественно, чем «Целина», читать неинтересно;
3) растянутой жвачки на десяток книг (чтобы больше денег получить, а на читателей плевать).

Да, низкое качество книг о попаданцах — теперь глобальное явление. «Примитивная развлекуха более востребована» — кем? Прежде всего издательствами, т. е. крупными издательскими корпорациями. Читатели этот примитив видят, многих уже тошнит от примитива.
Но именно издатели стали воспринимать фантастику и фэнтази как жанр «заведомо несерьёзный». Потому и снижают требования, печатают всякую чушь, что их интересует не содержание, а только «профит».
Не читатели определяют содержание и уровень произведений. Действительно, очень многие читают то, что попадётся, т. е. что им подсунут издатели и книжные магазины. Многие люди слишком заняты на работе, и не имеют времени перелопачивать навозную кучу из халтуры, чтобы среди неё попытаться найти жемчужное зерно.

Что делать с халтурой? Цензура эффективна только тогда, когда цензор — такой же простой человек, как большинство читателей, когда его интересы близки к читателям. В этом было преимущество советской литературы 20-х — 50-х годов. Цензура чиновников неэффективна, т. к. чиновник либо ориентируется на то, что прописано в законе (но халтура настолько многообразна, что критериев её в законе не пропишешь), либо запрещает по принципу «как бы чего не вышло» (и пропускает прежде всего именно халтуру, т. к. она бесцветна). Есть и другой путь — критика. Именно благодаря критике развивалась русская литература XIX века. Чепуховых книг в то время писалось (и даже издавалось) полным-полно, но лучшие из критиков (а критик, в отличие от рецензента, должен иметь определённую систему взглядов) проезжались по ним так, как в советское время проезжались бульдозером. Например — http://az.lib.ru/p/pisarew_d/text_1865_serditoe_bessilie.shtml
«Вы нам нарисуйте умных людей! Вы нам покажите, как умные люди говорят, действуют» — этот призыв был обращён к литературе ещё XIX века. Попаданец должен знать, что надо делать, и что не надо, что возможно и что невозможно.

Организатор производства должен обладать определёнными личными качествами. Казалось бы, часть усилий по организации производства может взять на себя наиболее способный и сознательный из местных. Но изобразить такого — тоже задача не для плохого автора. Иначе получается «Курчатов/Королёв перечисляет, что ему надо для проекта, а грозный Берия как секретутка обзванивает все заводы» — но в этом всё искусственно-фальшивое! На практике далеко не каждый конструктор шарашки мог добиться у Берии хотя бы увеличения пайки (что отражено и в художественных произведениях авторов, знающих ту реальность не понаслышке).
Т.е. если местный руководитель — человек незаурядный, то скорее он будет использовать попаданца, чем попаданец его. Изобразить такого незаурядного человека плоско, картонно — значит подорвать всякое доверие к повествованию.
Возможен и иной путь — попаданец сам развивается, приобретая необходимые качества и знание местных производственных отношений. Но чтобы показать развитие человека, автор сам должен быть развитым человеком. Стругацкие это могли, большинство современных авторов — не может.
Техника обязательно должна совпадать с психологической составляющей. Производство — это не только техника, но и работники. Глупо было бы изображать работников в виде каких-то роботов, как это делается во многих книгах о попаданцах. Советские производственные романы (например, роман Е.З. Воробьёва, по которому снят фильм «Высота») старались каждого работника показать личностью. Психологическая достоверность не в меньшей степени определяется сеттингом (т. е. условиями мира, в котором действуют герои), чем техническая.