Форум

Многоуважаемый Nikotin, банальная монтировка - чем не экстрактор? Гвозди ржавые из досок сырых экстрактирует, а уж поддеть ей закраину гильзы не сложно.
Кручу в руках гильзу от ПТРД, и думаю - длина гильзы к диаметру будет как 1:3 относиться, не меньше. При таком соотношении монтировка фатальных даже для картонной гильзы перекосов дать не сможет.

Приведенные данные относятся к концу 18-началу 19 века, и к полевой артиллерии. Мы же говорим о морской артиллерии и скорее более раннего периода, а там были свои проблемы.
"Двенадцатифунтовка весила около тонны и трое человек сравнительно легко ее перекатывали, но 96-фунтовая корронада тянула на 5 тонн, - сдвинуть ее могли только 10-12 человек.
Проблема была, однако, в том, что на корабле не имелось 10 человек для укомплектования расчета каждой пушки. А если бы и были, то где бы они развернулись в тесном каземате? На самом деле, расчет 12 фунтовой пушки составлял 3 человека, а 24-х фунтовой - 4 человека. Причем, один расчет приходился на 2 орудия, - корабль мог вести бой только одним бортом. Для заряжения 48-ми фунтовок малыми силами практиковался такой метод: пушка привязывалась канатами к борту почти наглухо, но с верхней палубы на страховочном конце спускался смертник с шомполом. И заряжал ее снаружи. Ядра и порох подавали товарищи изнутри, - высовываясь через порт, - с 20-ти или 40-ка килограммовым снарядом в руках. Перед залпом заряжающих втаскивали обратно на верхнюю палубу. Для облегчения таких операций ниже уровня портов крупнокалиберных пушек располагался карниз, на котором заряжающий и стоял. Все это, конечно, хорошо было - в теории. Надо думать, что при таком способе заряжения половина зарядов отправлялась прямиком за борт.
По этим причинам морские пушки стреляли значительно реже полевых. Их обслуживало примерно вдвое меньше народу и работали морские артиллеристы в очень неудобных условиях. Обычная пушка стреляла не чаще, чем раз в три минуты. Двойные и короннады имели такую же скорострельность если их заряжали снаружи, но если их втаскивали внутрь, то один выстрел производился за 5-10 минут. Фальконеты, однако, стреляли часто - 4 выстрела в минуту.
Несколько зарядов всегда было сложено на палубе возле пушки в специальной корзине. Но, когда они кончались, боеприпасы надо было подавать живым конвейером из погребов. На это требовалось еще почти столько же народу, сколько и на обслуживание самих пушек. Боекомплект составлял как и у сухопутных орудий - 100-200 выстрелов. Тратили морские пушки, конечно, меньше, но возить снаряды было проще, а если они кончались, труднее было пополнить запас.
Механизма горизонтальной наводки морские пушки той эпохи обычно не имели. Она осуществлялась поворотом корпуса судна. На борт, однако, имелась одна, реже две пушки, расположенных на верхней палубе, которые усилиями многих людей можно было разворачивать. Они использовались для прицельной стрельбы, но поскольку таковая из гладких короткоствольных орудий заведомо не имела смысла, то их стрельбу скорее следует назвать одиночной. Ну, типа, стоит фрегат на якоре, мимо прет какая-нибудь шхуна. Прет, допустим, не туда, куда, с точки зрения фрегата, полагается. Не гасить же ее сразу бортовым залпом (да и с якоря надо сниматься). Значит, из одной пушки делается предупредительный выстрел. А разворачивается пушка затем, чтобы шхуна знала, что фрегат именно ее имеет в виду, а не так, - вообще, - от избытка боеприпасов.
В принципе, поворотную пушку можно было приспособить и для сравнительно точной стрельбы, как это делалось с орудиями сухопутных демонтир батарей, - взять ствол подлиннее и попрямее, выбрать ядра особенно круглой формы, тщательно отмерить заряды, - и в ближнем бою попытаться отстрелить из нее бушприт вражеского судна или попасть по капитанскому мостику. Но когда стрельба велась с одного движущегося судна по другому движущемуся судну, причем оба раскачивались на волне, такой трюк был совершенно немыслим. Поразить наиболее уязвимые и важные части вражеского корабля можно было только случайно.
Механизм вертикальной наводки присутствовал, но угол возвышения устанавливался исходя из стратегических соображений. Например, если капитан собирался стрелять картечью или цепями по такелажу вражеского корабля, то угол устанавливался большой. Если собирался стрелять рикошетами по вражеской ватерлинии, - то маленький, может быть даже со снижением. Наводчик был один на судно, только на крупных кораблях 18-го века было уже по несколько артиллерийских офицеров. Собственно изменение угла наклона ствола производилось усилиями расчета, но только под его руководством, так что перенацеливание пушек одного борта занимало 15-30 минут. Сложность состояла в том, что все орудия, а они были разных калибров, должны были оказаться нацелены в одну точку. А ведь даже для одного калибра стандартизация баллистических свойств орудий была весьма условной.
В бою капитан корабля отдавал приказ зарядить и установить орудия соответствующим образом и далее маневрировал направлением движения, пока цель не удавалось поймать в перекрестие воображаемого прицела. В этот момент канонирам подавался сигнал голосом или дудкой и они поджигали порох на полках орудий.
Эффективная дальность стрельбы морских орудий не превышала 300 метров. Снаряды летели в несколько раз дальше (до 1500 метров, что иногда использовалось для обстрела береговых целей), но уже на 300-х метрах боковое отклонение достигало 15 метров. Плюс еще оказывали влияние ветер, качка, неточность весов зарядов, различная степень обтюрации в стволах. Стрелять по такой цели как корабль далее 300 метров не имело смысла, тем более, что и кинетическая энергия ядер падала с расстоянием. Она и так была недостаточна, - фрегат 17-го века еще можно было раздолбать 24-х фунтовыми ядрами, но линкор 18-го века оказывался неуязвим и для 48-ми фунтовых."

Собственно исходя из этого ремарка Славу, почему выбрасыватель не гвоздодер, потому что это время и работа отдельного человека, а простое механическое устройство, которое при открытие клина толкает гильзу за закраину, существенно ускоряет время перезаряда и количество операций выполняемых ограниченным расчетом корабля.

Про 40 минутную перезарядку испанского галеона, Галеон для плавания в Америку был скорее не боевым кораблем, а военно-транспортным, он имел сравнимое с англичанами количество пушек, так как расчитывалось, что залп будет единичный, но имел гораздо меньшую боевую команду, условноговоря по одному человеку для того чтобы запалить орудие было, но не было расчета на перезарядку (так как ее просто не предполагалось). Отсюда и 40 минут полной перезарядки всех орудий.

Про главный калибр Виктории Нельсона. Это скорее исключение из правил и некоторая показуха, флагманский корабль имеет право на дополнительную команду, которая будет показательно быстро обслуживать одну единственную пушку главного калибра.
"До второй половины XIX века в основном применялись орудия гладкоствольные с зарядкой через дульную часть, Из-за отсутствия нарезов в канале ствола, которые придавали бы снаряду вращение в полете, повышающее точность попадания в цель, и большого зазора между каналом и ядром дальность полета ядра была невелика и попадания из пушек на дистанцию более 150-200 метров были редки, а из мортир — и вовсе случайны. Часто многочасовая дуэль не давала требуемых результатов, что и оправдывало на море тактику абордажных боев.
На точность стрельбы также влияла корабельная качка и большое (2 секунды и более) запаздывание выстрела, начиная с момента подачи сигнала на выстрел и до воспламенения заряда в каморе. Скорострельность гладкоствольных корабельных орудий рубежа XVI-XVII веков оставалась довольно низкой: у крупнокалиберных пушек — 1 выстрел за 30 минут, малокалиберных — за 15 минут. Ко второй половине XVII века разными нововведениями удалось повысить скорострельность, однако артиллерия по-прежнему оставалась довольно «тормозной» в плане скорострельности.
Это было связано с большим числом операций, которые необходимо было выполнить для производства выстрела: переместить пушку в такое положение, чтобы ее дуло оказалось внутри корпуса судна, охладить ее водой, прочистить канал ствола банником; посредством шуфлы ввести в ствол картуз с порохом; закатить ядро; забить пыж; переместить орудие в положение стрельбы и закрепить его лафет талями; через специальное отверстие в тыльной части ствола проткнуть картуз протравником, насыпать порох в запальное отверстие и на полку и только затем поднести горящий фитиль. В связи с низкой скорострельностью старались компенсировать этот недостаток увеличением числа орудий на корабле.
Артиллерийская дуэль в те времена обычно начиналась кораблями «на половину пистолетного выстрела». До этого корабли маневрировали, стараясь выйти в наиболее выгодную позицию для себя и при этом невыгодную — для противника. Этому можно было бы удивиться, если посмотреть в справочник на предельные дальности стрельбы полевой артиллерии европейских армий. Однако дело тут не в предельной дальности, а в вероятности попадания ядра в цель и в вероятности нанесения при этом попадании хоть какого-то урона противнику. Вероятность попадания на качающемся от волнения корабле в корабль противника на дальности в 2000 или даже 1000 метров была весьма малой, а время перезарядки настолько велико, что шанса на второй залп противник мог вполне не предоставить, сблизившись с разряженным бортом корабля и произведя эффективный залп с близкой дистанции.
Огонь вели побатарейно залпами, стараясь при этом (на мощных боевых кораблях) не делать залп всем бортом, т. к. это сильно расшатывало весь корпус судна, к которому крепились орудия и который поэтому воспринимал всю немалую отдачу. Слаженному залпу мешали несовершенство запальных приспособлений, когда разброс времени от момента поднесения пальника к запалу и до момента выстрела составлял довольно заметную величину. Поэтому действительно слаженные батарейные залпы, которые мы привыкли видеть в кинокартинах, относятся к довольно позднему времени, не ранее второй половины XVIII века. Например, в отечественном кинофильме «Ушаков» батарейные залпы во время батальных сцен с турецкими эскадрами — вполне правдоподобны, а вот в многочисленных кинофильмах про, скажем, Генри Моргана — не совсем.
Сложность производства выстрела и громоздкость корабельных орудий требовали для их обслуживания значительного числа людей. Орудие с весом ядра 1-2 фунта обслуживало 2 человека, 4 фунта — 3, 6 фунтов — 5, 8 фунтов — 7, 12 фунтов — 8, 18 фунтов — 9, 24 фунта — 11 человек.
К середине XVIII века скорострельность, точность и эффективность корабельной артиллерии заметно улучшились, а к эпохе Наполеоновских войн — уже достигла существенного прогресса. Например, главный калибр корабля адмирала Нельсона «Виктори» (32-фунтовые пушки) уже производил один выстрел каждые 2 минуты, при этом дальность прямого выстрела составляла 400 ярдов (около 350 метров), а железное ядро на этой дистанции пробивало до 42 дюймов (ок.106 см) дубового массива. То есть, фактически, любое попадание с такой дистанции в корабль противника наносило очень большое повреждение. Надо сказать, что к тому времени правило «половины пистолетного выстрела» уже давно не действовало и артиллерийские дуэли происходили на гораздо бОльших дистанциях. Во всяком случае, таблицы стрельбы для 32-фунтовок того же «Виктори» составлены для дистанций до 5000 ярдов."
Если вкратце резюмировать историю развития морской артиллерии до появления паровых броненосцев, то упрощенно выглядит так, сначала все шли по пути количественного увеличения пушечного залпа и увеличения скорости снаряда, чтобы он при малой массе гарантировано пробивал борта и переборки, потом Гаскон изобрел каронаду, которая при малой массе самой пушки кидала массивные ядра на малую дистанцию с малой начальной скоростью ядра, но так как дистанция боя и так была близкой, эти ядра (а потом и бомбы) производили гораздо более значительные разрушения за счет массивности ядра, а перезаряжать их было легче. Все бросились переводить вооружение на карронады, особо умные стали вооружать корабли исключительно ими, правда это плохо кончилось, зная о разрушительном действии карронад, корабли увеличили дистанцию боя и стали расстреливать корабли вооруженные преимущественно каронадами из более дальнобойных пушек, но мысль о суперспособностях карронады запала в головы, и все стали работать в направлении увеличения дальности стрельбы этой пушки. Удлинили ствол для точности, увеличили толщину стенок для увеличения порохового заряда и получили бомбическую пушку, она же пексанка, она же колумбина.

Не скорострельней, для того чтоб орудовать банником нужно место, например, а еще соответствующий расчет, в полевой артилерии скорострельность была выше за счет того, что на каждую операцию был отдельный человек, на корабле этого не было. Ведь кроме артиллерийских расчетов надо иметь команду на парусах, и еще противоаббардажный отряд. Вот и посчитайте размер команды.

По поводу сколько выдержит гильза, нее знаю, но вопрос повышения эластичности решается за счет увеличения процента олова,

Цинка. Лучшие гильзы латунные а в латуни цинк

6. Какие еще нарезные пушки из бронзы? Из чего будет ведущий пояс на снарядах? Из свинца или его сплавов?

Вообще-то первые нарехные пушки были с полигональными нарезами, то есть ведущий поясок отсутствовал как класс. Медный ведущий поясок это изобретение старины Круппа, и сравнительно позднее.
Бронзовые нарехные пушки это например русско-турецкая война 1878-го.
Помнится в Лиссабоне видел я изумительные чугунные полинональные дульнозарядки... Уж как их заряжали ума не приложу.

9. Сердечник может быть разный. Может, это плетеная из веток труба, обмазанная глиной и набитая землей? Ведь нужен этот сердечник лишь для удешевления производства пушек (вытеснитель), канал ствола все равно придется растачивать.

Тем не менее сверлить и точить каналы ствола начали только в саом-самом конце 18-го века. Факт.
И к слову ДО этого была проблема с соосностью канала ствола: невозможно было оную обеспечить литьём. Потому приходилось стенки делать с большим запасом, а значить и лишний вес.

За поршневой затвор вас долго и упорно будет гнобить краз, упирая на то, что техника того времени не позволяет изготовлять столь сложные штуки. 🙂 На самом деле я рассматривал и вариант с поршнем, раз даже в наше оружейной палате валяется пищаль с винтовым затвором 1648 года выпуска. Но если посмотреть на статистику по орудиям разного рода оружейных музеев, то видно, что клиновых пушек представлено до фига, еще чуть ли не с 15 века. То есть технология изготовления клинового затвора была отработана, единственное из за чего он проигрывал отсутствие обтюратора. Ну и вообще сами посудите, отлить гладкую зарядную камеру легче, чем с выступами под поршень, а точить в те времена тот еще гемор.

Скажу так: зависит о каком периоде речь. Скажем для 16-18 веков толстостенная гильза + некое подобие клинового затвора (реально забиваемый деревянным молотом клин, иной раз тоже причём деревянный). В 19-м поршень с нарезкой и обтюратором уже не проблема. Выгода пошневого затвора: гильза не нужна.

Но вопрос: а ЗАЧЕМ? Нет, серьёзно, ЗАЧЕМ?
Фокус в том что в результате от этого выгоду словит наиболее технологически развитая морская держава, то есть в Земной истории Британия.(Вы же получите приимущество в одном-двух боях.)
Оно Вам надо?

вот кстати еще примеры на каком уровне делали казнозарядку в середине 17 го века. фото за номером 14, 15, 16.
http://satchel17.livejournal.com/19325.html

:). Лучше скажите, если были и щупали, что из себя по конструкции представлял реечный замок на фальконетах и чем он отличался от клинового? Я в литературе и в инете не нашел. Если сможете нарисуйте от руки схемку действия, и пояснение зачем этому замку ручка типа арбалетного ворота?